Новости

08 февраля 2008

Джерри

Тетралогию о смерти начинает фильм о приключениях двух парней в пустыне, "Джерри" (Gerry, 2002), с Мэтом Дэймоном и Кейси Эффлеком в главных ролях критика окрестила "самым красивым фильмом Ван Сента". Джерри - обычное имя. Но когда давние дружки Мэтт Дэймон и Кейси Эффлек (младший брат Бена) произносят его, это означает что-то вроде «придурок». За два года до съемок они болтали с Гасом Ван Сентом, у которого снимались в ''Умнице Уилле Хантинге''. И Дэймон рассказал о двух пацанах, заблудившихся в походе. Так родилась идея очень малобюджетного, малонаселенного и умного фильма. Два друга, они зовут друг друга Джерри, приезжают в калифорнийскую Долину Смерти, куда-то между небом и землей, где по дороге изредка проезжают автомобили. Они едут молча, любуясь извивающимся асфальтом, частым кустарником, мертвыми холмами. Растительность и вправду не пышная. Парни ищут «эту штуку», которая якобы должна быть где-то вдали от трассы. Покинув авто, парни вступают в борьбу с самими собой и обстоятельствами. Они специально оставляют туристическую тропу, спрыгивают с подмостков культурного контекста прямо на индифферентно шуршащий песок, остаются один на один с природой. Потерявшись, они кажутся спокойными: поначалу никто не срывается и никого не обвиняет. Проведя в пути два дня, они понимают, что ошиблись, изначально повернув не в ту сторону, но у них уже нет сил на ссоры. Прекрасные закаты над горами, виды песчаных и заросших кустарником долин уже таковыми не воспринимаются, герои перестают наслаждаться ими, теперь для них – это лицо смерти. Нам остается завороженно следить, как миля за милей Гас Ван Сент расправляется с традиционным ''фильмом дороги'', вынимая из идеи движения все ее желтые кирпичи, переворачивая ее. Никаких лирических отступлений, вроде гоголевских и толстовских размышлениях о дороге и о судьбах народов, стран и т.п. Чистая работа, которой позавидовали бы знатные ассенизаторы смыслов, произведена им с какой-то последней прямотой и искренностью. И остается только кино, чистая и свободная кинематографическая пластика, складывающаяся из синхронности и контрапункта шагов, зависаний, рывков, запаздываний, кружения и непрерывности долгих, как день без воды, планов. На ребят уже не действуют штампы культуры, а на режиссера - правила артхауса и мейнстрима. Фильм открывает новое измерение свободы: в нескольких шагах от цивилизации еще ничего не изобретено, даже смерть. Ван Сент избегает трансляции мыслей, чувств, настроений на природу, его пейзажи существуют сами по себе, не перекликаясь с мыслями героев, так что мы, глядя на закаты не предполагаем, что и герои оценивают их красоту или романтически оценивают мир, как это было бы в Голливудском кино. Он будто отключает интерпретационный аппарат, предлагая зрителю сконцентрировать свое существование единственно в зрачке Гаса в общем-то не интересует вопрос выживания или поведение в критической ситуации, не волнует его и туристический аспект - как отыскать спасительную тропу и т.п. Важнее медитация, состояние тихого транса. Кто-то, возможно, сопоставит это с ''Мифологией пустоши'' Вима Вендерса в фильме ''Париж, Техас'', но затея режиссера не в этом. Откуда в артхаусе Дэймон и зачем он там? Нет, это не возвращение в мэйн-стрим, скорее, шанс актреру разрушить созданый им самим стереотип, как это делал Марлон Брандо. Кто не знает, на что способен брат Бена, посмотрите эти фильмы. Парень ничем не хуже, да и типаж поинтереснее. Faith

Поддержка сайта — Студия «TimeDesign»