НАША ИСТОРИЯ

25 марта 2006 19-00 ИЗ КИНОКЛАССИКИ Большой зал дома актера НАША ИСТОРИЯ Франция, 1984, 1:50 Бертран Блие Один из самых парадоксальных, саркастичных, едких, черноюморных режиссеров Франции («Вальсирующие», «Приготовьте носовые платки», «Холодные закуски»), в очередной раз обращаясь к любовному треугольнику (муж-жена-шлюха), издевается над «скромным обаянием буржуазии».2 премии «Сезар» (за лучший сценарий и лучшую мужскую роль – нехарактерную для Делона). Эта картина вызвала во Франции неожиданно бурный скандал, хотя зрители и критики вроде бы должны были привыкнуть к режиссерским поискам Бертрана Блие. От фильма к фильму он продолжает высмеивать «наши нравы», тревожить «покой» внешне благочинного общества. На бойкоте ленты критикой сказались привходящие обстоятельства: стало известно о вечеринке, на которой продюсер и актер Ален Делон встречался с Ле Пеном, главарем французских фашистов. Зрители же не приняли картину по другой причине. Вслед за фильмом «Любовь Свана» их любимец Делон вновь предстал в непривычном, раздражающем обывателя облике — не в качестве супермена, безжалостного полицейского, одинокого наемного убийцы или преуспевающего дельца. Героям кумира прощались минутные слабости, короткие мгновения неуверенности и нерешительности, если того требовали законы жанра, как правило, детектива или криминальной драмы. Без энтузиазма, но терпимо воспринимались образы, созданные актером, например, в итальянской картине «Первая ночь покоя» или в ленте «Месье Клейн», где его персонажи были изначально безвольны и растеряны. Но издевательская трактовка режиссером Блие характера Робера Авранша, удачливого бизнесмена, превратившегося в мужчину-тряпку после того, как он безнадежно, до слез и унижения, влюбился в проститутку Донасьен, не могла не спровоцировать ярость почитателей «сильных героев» Алена Делона. Примите в расчет сарказм постановщика: Донасьен, не желающая спать с Робером, «хранящая верность» своему сутенеру Дювалю, выглядит моральнее, чем супруги добропорядочных буржуа. Они-то с готовностью и даже в спешке ложатся в постель, чтобы по просьбе мужей... утешить бедного Авранша. Этот мир — как бордель, в котором нет места для «истории любви», где герой предпочитает жене шлюху в напрасных поисках идеальной женщины. Это один из постоянных мотивов Бертрана Блие, перетасовывающего три карты в любовном треугольнике. Не может быть никакой «моей истории», потому что любая «наша история» оказывается вовсе не сюжетом жизни двух людей, а предметом соглядатайства, поголовного промискуитета, если не физического, то нравственного. «Наша история» — то есть все мы так живем. Разве могло это понравиться «средним французам»?! Но кинематографисты все же удостоили премий «Сезар» как Блие (во второй раз за сценарий), так и, между прочим, впервые Делона за лучшую мужскую роль.