Любовное настроение (16+)

11 декабря 2014 19.15 ОТБОРНЫЕ КАДРЫ. КЛАССИКА. ОБЯЗАТЕЛЬНАЯ ПРОГРАММА Малый зал дома актера Любовное настроение (16+) Гонконг, Франция, 2000, 1:40, субтитры ВОНГ КАРВАЙ («Чункинский экспресс», «2046», «Мои черничные ночи») «Карвай, путешествуя в прошлое закончившейся любви, с запалом романтика напоминает разбитым сердцам об утраченной нежности. Навевает особое настроение – настроение влюбиться». (Алексей Васильев, Афиша. Кино) МКФ в Канне: Серебряная премия за лучшую мужскую роль и технический гран-при. Премия «Сезар» за лучший фильм на иностранном языке. Официальный сайт Герои этого маленького шедевра Су и Чоу снимают в доме соседние комнаты. Их супруги все время в отлучке. Мы никогда не увидим их. Чоу узнает сумочку Су, подаренную ей мужем. У его жены такая же. А Су узнает галстук Чоу, подаренный ему женой. У ее мужа такой же. Без слов понятно, что их супруги изменяют им друг с другом. Что остается героям фильма? Мстить? А может просто окунуться в сладкую музыку любовного настроения? ynosha72 рецензии (104) оценки друзья фильмы Бертолуччи Востока. «Любовное настроение» о двух бесконечно одиноких людях, мужчине и женщине, которые совершенно случайно обнаруживают, что их «половинки» неверны им, и при этом, изменяют друг с другом. «Друзья по несчастью» очень быстро находят, что тоже неравнодушны друг к другу, и стоят перед моральным выбором «стать как они», или расстаться навсегда. Этот фильм по-восточному нетороплив и тих. Тут все страсти происходят внутри, молчаливо, но от этого не менее бурно, сжигая сердца героев картины дотла. Основной soundtrack — великолепное адажио «Yumejis Theme» Шигеру Умебаяши, стоит отметить особо, поскольку он удивительно точно выражает душевное состояние мужчины и женщины, находящихся в глубокой печали из-за предательства самых близких людей. Да и вообще, музыка в «Любовном настроении» — отдельная тема для обсуждения. Она подобрана просто мастерски, и звучит в унисон с двумя разбитыми, глубоко страдающими сердцами главных героев. Фильм интересен не только своим сюжетом, содержанием, особенным настроением, музыкой, но и визуальным рядом. Им можно наслаждаться, даже отключив звук. Тут есть множество картинок для пиршества глаз. Взять хотя бы красивейшие, плотно обтягивающие платья госпожи Чань — им нет числа. В каждой сцене, пусть секундной, она появляется в новом, и кажется, еще более изящном, чем предыдущее. Особенный трепет во мне вызывает невероятная по своей эстетической мощи сцена под дождем. Игра актеров вне всяких похвал. В общем, об этом фильме можно очень долго и восторженно говорить, но это как раз тот случай, когда лучше не говорить, а смотреть. Вонг Кар-Вай, несомненно, великий мастер кинематографа, который может донести до зрителя правду жизни просто, доступно, без малейших примесей, наслоений, сохранив ее в истинной чистоте, но вместе с тем, мощно, незабываемо и с особым колоритом. Это настоящее авторское кино, которое не копирует, не подражает, а выражает внутреннее мироощущение творца. По моему мнению, Вонг Кар-Вай — Бертолуччи восточного кинематографа, его кино как-бы тайно подглядывает за частной жизнью простых людей, и именно это ощущение подглядывания за героями его произведений держит зрителя в состоянии собственной причастности происходящему на экране. Мне остается только снять шляпу перед его талантом, и поблагодарить за подаренное «любовное настроение». 10 из 10 http://www.kinopoisk.ru/film/656/ Сергей Кудрявцев 9.5/10 Эстетская ретро-мелодрама Этот фильм мог, наверно, называться примерно так: «Задержанная эякуляция», если бы рассказывал историю любви, происшедшую не в 60-е годы, а на рубеже XXI столетия. Вспомните хотя бы бельгийско-французскую «Порнографическую связь», в которой и в помине нет заявленной порнографии, и вообще всё, что было между случайно встретившимися мужчиной и женщиной, останется сокрытой тайной, недоступной для посторонних наблюдателей. Вот и Вон Карвай, подобно своему более молодому коллеге Фредерику Фонтейну, тоже предпочёл в самый последний момент исключить уже отснятые любовные сцены, посчитав их излишними. Тем более, что герои (ещё один мужчина и ещё одна женщина, судьбой сведённые вместе в большом мегаполисе) не раз говорят о нежелании быть такими, как все, то есть поддаться обычному адюльтеру и подтвердить сплетни, распускаемые любопытными соседями. К тому же режиссёр намеренно не показывает на экране законных супругов обоих персонажей, заставляя только предполагать, как же они выглядят, и можно даже крамольно думать, что их словно и не существует в природе. И вообще кинематографическая реальность, которая любовно воспроизведена в бытовых подробностях безвозвратно ушедшего времени, вдруг замедляется в своём течении, искусственно продлевается в снятых рапидом эпизодах, закономерно приобретая вневременной и иносказательный смысл. Будто является реализованной метафорой «остановленного мгновения» или (в соответствии с даосской теорией любви) надолго задержанной эякуляции. Неразделённая страсть, неосуществлённое влечение, незавершённый половой акт — это понятия отнюдь не из восточной культуры. Сам процесс переживания чувств с перехваченным дыханием, чуть ли не с замершим сердцем, в некой неправдоподобно длительной ситуации «королевской паузы», как бы на грани неизбежной потери внутренней энергии и бесконечного растворения «инь» в «ян», тут куда важнее и полнее для человеческого самосознания. И точно ценнее мгновенного выброса эмоций, пребывания словно в загнанном состоянии, неудержимого бега в поисках адреналина, скоротечного семяизвержения. Эта метаморфоза особенно знаменательна именно в связи с Вон Карваем, который считался неисправимым «азиатским Годаром», наспех фиксирующим ручной камерой всё, что проносится мимо с бешеной скоростью, существует только «здесь и сейчас». В лентах «Чунцинское экспресс-кафе» (перевод «Чункинский экспресс» является нонсенсом) и «Падшие ангелы» это неукротимое ощущение жизни «на последнем дыхании» было доведено уже до зрительно стробоскопического эффекта. Кадры подчас мелькали с такой быстротой, что глаз едва успевал заметить их стремительную смену, а иногда изображение вообще оказывалось смазанным, превращаясь в некие расплывчатые цветовые пятна, которые продолжали нервно пульсировать, будто сердце в резко повысившемся ритме. Отчасти переходной работой стал фильм «Счастливы вместе», где ещё врываются в повествование хаотические движущиеся картинки, но это почти типичное road movie развёртывается, скорее, в вендерсовском угасающем темпе, в свою очередь воспринятом у Микеланджело Антониони. И в данном плане «Любовное настроение» может показаться уже фирменно антониониевским произведением из его знаменитой пенталогии конца 50-х — начала 60-х годов, чем-то вроде «Затмения» или «Красной пустыни» с их тотальным впечатлением «некоммуникабельности чувств». Но эта ассоциация всё же обманчива. Вон Карвай, достигнув значимого по разным параметрам 42-летнего возраста, решительно поменял свой стиль, а главное — отношение к миру вокруг себя, обратившись как раз к восточному представлению обо всём сущем, в котором можно найти гармонию и изначальный смысл даже в том случае, когда окружающая жизнь и личная судьба вроде бы не дают никакого повода для радости. Более того — чем печальнее и безысходнее человеческий удел, тем умиротворённее, мудрее и возвышеннее знание о сути бытия. Вовсе не экзистенциальная тоска гложет нежданно влюбившихся друг в друга героев «Любовного настроения». И даже не грусть о неминуемо утекающем прочь, совсем неиспользованном времени, пусть примерно об этом сказано в финальном послесловии. Если уж искать аналогии для данной ленты Вон Карвая, то это многие работы так обожаемого ещё и Вимом Вендерсом японца Ясудзиро Одзу, которые проникнуты светлым сожалением о тщете желаний и до сих пор поражают своим очищающим влиянием на душу. Сам Вон Карвай признавался, что любимым фильмом Одзу для него является предпоследнее творение классика — «Осень в семействе Кохаягава», созданное, между прочим, в 1961 году, то есть практически тогда, когда начинается действие «Любовного настроения». Это время ещё памятно в ностальгическом ключе для гонконгского постановщика, который в 1962 году в четырёхлетнем возрасте был перевезён родителями из родного Шанхая в казавшийся чужим Гонконг, где и говорили на ином (кантонском) диалекте. Но воссоздавая прошлое, Вон Карвай как будто вспоминает также и о своих впечатлениях от кинокартин великого японца, следуя за ним не только в деталях и нюансах — кроме того, наследуя животворный дух и неиссякаемую любовь к постоянно меняющейся и вместе с тем в корне неизменной реальности. Отказ от личного счастья в любви вовсе не исключает уравновешенного и прояснённого приятия мира. Герои, которые должны были бы остаться несчастными по европейским представлениям, находят успокоение, правда, различное для каждого из них. Ребёнок, видимо, рождённый от нелюбимого мужа, станет утешением на всю жизнь для чувствующей себя одинокой женщины. А мужчина, отдавшись целиком работе, поведав о своей несбывшейся любви лишь древней колонне в полуразрушенном храме и напоследок посетив тот дом, где возникло «запретное чувство», словно избавляется от тяжкого бремени, переводя продлённое настоящее сразу в завершённое минувшее и оставив его в благодарной памяти. В первый момент после того, как фильм закончится под повторенную в очередной раз красивейшую и трогательную мелодию, от которой невольно пробегут мурашки по коже, и даже какое-то время спустя ещё будешь думать о поведанном с привычной для западных людей непереносимой грустью… Пока внезапно не поймёшь очевидную для восточной культуры истину, что можно быть счастливыми и порознь, а соединиться навсегда друг с другом вероятно лишь в некоем надмирном пространстве или за пределами этого бытия. Тут и постигаешь, что целомудренное «Любовное настроение», которое внешне выступает в качестве антитезы, допустим, сверхоткровенной «Корриды любви» / «Империи чувств», на самом-то деле, свидетельствует о той же тотальной и всепоглощающей любви, вознесённой из области физического наваждения в сферу идеального созерцания. Собственно говоря, не к этому ли пришёл 24 года спустя после создания своего экстремального шедевра японец Нагиса Осима, преподав в «Табу» символический урок: красота заслуживает только стороннего восхищения, истинное чувство не терпит сексуальных притязаний. А любовное настроение, добавим, дороже навязчивого позыва второпях «перепихнуться». Так что же — последовать совету философии Дао и хранить в себе нерастраченными запасы своего мужского начала?! Ведь в ленте «Счастливы вместе» Вон Карвай, напротив, позволил в первых же кадрах выплеснуться открыто и понапрасну энергии двух гомосексуальных любовников, которые так и не обрели провозглашаемого счастья, поскольку один из них искал лишь обычный секс, а второй мучался от невозможности любви. И если бы «Любовное настроение» сделал какой-нибудь иной автор, его можно было бы заподозрить в «слюнявости» и «старомодности чувств». Но у Вон Карвая получилось искреннее и ничем не замутнённое кино о том, что All You Need Is Love. И сохранить это хрупкое ощущение гораздо сложнее, чем задержать эякуляцию. 2001 «Любовное настроение» (англ. In the Mood for Love, кит. 花樣年華, кант.: fa1 yeung6 nin4 wa4, пиньинь: huā yàng nián huá, дословно: «Годы, подобные цветам») — гонконгская артхаусная мелодрама[1][2][3], снятая Вонгом Карваем в 2000 г. и с тех пор получившая признание в качестве одного из высших достижений мирового киноискусства последних десятилетий[4]. «Любовное настроение» принято объединять в трилогию с фильмами «Дикие дни» (1991 г.) и «2046» (2004 г.)[5][6]. В главных ролях заняты Мэгги Чун и Тони Люн. Содержание 1 Сюжет 2 Съёмки 3 Стиль 4 Музыка 5 В ролях 6 Кассовые сборы 7 Признание 8 Примечания 9 Ссылки Сюжет Действие фильма происходит в Гонконге в 1962 г. Журналист Чоу Мо Вана (Тони Люн) и Су Ли Жен (Мэгги Чун) в один и тот же день въезжают в две соседние комнаты в доходном доме. У обоих есть супруги, часто задерживающиеся на работе. Несмотря на добродушие хозяйки дома и соседей, Чоу и Су часто скучают в одиночестве в своих комнатах. Вскоре между ними завязывается дружба. Чоу и Су делятся друг с другом сомнениями насчёт верности своих супругов. Чоу предлагает Су восстановить в лицах то, что происходит между их супругами и их любовниками, и постепенно граница между игрой и настоящим романом начинает таять. Су предлагает Чоу помочь ему с книгой о боевых искусствах. Вместе с тем, как Чоу и Су становятся всё ближе друг к другу, они пытаются убедить друг друга в том, что у них всё не закончится так же, как у их супругов. Конец фильма печален, чередой в жизни г-н Чоу проходят поездки по региону Юго-Восточной Азии, но незадолго до конца фильма он возвращается в Гонгконг, туда, где когда-то судьба свела его и он познакомился с Су, и когда понимает, что всё то, что было, уже прошло и это не вернуть, он уезжает в Камбоджу, чтобы в Ангкор-Вате навсегда оставить свою тайну — любовь к Су. Съёмки Несмотря на то, что действия фильма происходят в Гонконге, на самом деле съемки проходили в Бангкоке (Таиланд). Одна сцена фильма также снималась в Ангкор-Вате (Камбоджа). Стиль В этом фильме используются два нестандартных художественных приёма: кажущийся повтор похожих сцен и отрывки, которые выглядят одной сценой, но на самом деле являются коллажем из многочисленных встреч главных героев. К созданию этого эффекта был причастен и оператор фильма Кристофер Дойл. Эти приёмы создают у зрителя впечатление, что два главных героя повторяют одни и те же действия каждый день в течение очень долгого времени. Однако, если внимательно следить за платьями ципао, в которые одета Мэгги, можно заметить, что в каждом новом кадре в этих сценах на ней надето новое платье. Очевидно, что это не одна сцена, переснятая много раз, а отдельные самостоятельные дубли, каждый с новыми костюмами и новым гримом[7]. Супруги Чоу и Су редко появляются в кадре, но когда это происходит, зритель не видит их лиц. Эти сцены полностью сняты с одной стороны, таким образом, что видны только Чоу или Су. Номер комнаты, где живет мистер Чоу — «2046» — отсылает к следующему фильму Карвая. Музыка Сигэру Умэбаяси: «Yumeji’s Theme» (первоначально, из фильма «Юмэдзи», реж. Сэйдзюн Судзуки) Майкл Галассо: «Angkor Wat Theme», «ITMFL», «Casanova/Flute» Нат Кинг Коул: «Aquellos Ojos Verdes», «Te Quiero Dijiste», «Quizás, Quizás, Quizás» Брайан Ферри: «I’m in the Mood for Love» (классическая мелодия 1930-х гг., давшая фильму английское название)[8] В ролях Актёр Роль Тони Люн Чоу Мован Мэгги Чун Су Личжэнь Сиу Пинг Лам А-Пин Чёнг Тунг Чо «Джо» Ребекка Пан миссис Суен Лай Чен мистер Хо Чан Манлэй Ку Камва Рой Чёнг мистер Чан (голос) Чи Чианг няня (официантка) Ю Сен Чоу Почун Паулин Сун миссис Чоу (голос) Вонг Манлэй Ку Камва Жюльен Карбон французский турист Кассовые сборы За время показа в Гонконге фильм собрал 8 663 227 гонконгских долларов (более 1 млн. долларов США). 2 февраля 2001 г. 6 американских кинотеатров начали показ фильма, в которых он собрал 113 280 долларов США за первый уикэнд (18 880 в каждом). За всё время показа в Северной Америке фильм собрал 2 738 980 долларов США. Общемировые кассовые сборы от показа фильма составили 12 854 953 долларов США. Признание Лучшая мужская роль, Каннский кинофестиваль, 2000 Лучший иностранный фильм, премия Сезар, 2001 Премия Европейской киноакадемии за лучший неевропейский фильм, 2000 В ходе опроса 846 кинокритиков со всего мира (2012) за «Любовное настроение» было подано больше голосов, чем за любой другой фильм последних 20 лет[4]. https://ru.wikipedia.org/wiki/%CB%FE%E1%EE%E2%ED%EE%E5_%ED%E0%F1%F2%F0%EE%E5%ED%E8%E5